Фаду
Все это жизнь, все это грустно и все это — фаду
Фаду иногда называют португальским блюзом, но,
И это притом, что сам по себе стиль фаду невероятно эклектичен. В нем можно услышать отголоски всего пышного букета средиземноморской музыки — и греческие сиртаки, и итальянские тарантеллы, и испанское фламенко и фанданго, и отзвуки мавританских мелодий. Вдобавок (и мы это сегодня услышим) в некоторых фаду совершенно недвусмысленно проглядывает и неизвестно откуда взявшаяся наша родная «цыганочка». И из такой немыслимой мешанины рождается абсолютно оригинальный, узнаваемый с первых нот музыкальный стиль, который невозможно ни с чем перепутать.
Кроме того, на фаду оказала несомненное влияние музыка португальских колоний — Бразилии и Центральной Африки. Более того: по мнению некоторых исследователей, первые фаду приехали в Португалию именно из Бразилии, где с 1804 по 1822 год находился португальский король со всем своим многочисленным двором, бежавшим туда от наполеоновского нашествия. В те годы культурная жизнь Португалии была сосредоточена в основном там. Но удивительно, что после изгнания Наполеона фаду из аристократического искусства очень быстро стало народным (а точнее даже простонародным) и получило самое широкое распространение в бедных портовых районах Лиссабона — Алфаме, Байру Алту, Моурарии. Фаду в те времена было своего рода устной музыкальной газетой: для неграмотных бедняков оно стало способом передачи информации. При этом первоначально фаду было не только песней (нередко хоровой), но одновременно еще и танцем — то есть его пели во время танца. Исполнялось оно в самых разных местах — в скверах, в тавернах, в портовых притонах, а зачастую и прямо посредине улицы.
Но уже к середине 19 века танцевальный элемент начал понемногу отмирать, и фаду стало только песней, причем песней исключительно сольной, которую исполняют специальные певцы (их стали называть «фадишта»).
Само название «фаду» происходит от латинского слова «fatum» («судьба»). Первой и самой распространенной разновидностью фаду стала «фаду моряка», которую исполняли моряки на носу корабля перед уходом в плаванье, и в них, как правило, пелось о разлуке с любимой и об опасностях морских путешествий. Или наоборот — фаду пелось от лица женщины, провожающей моряка в трудное морское плаванье. Великая певица Амалия Родригеш выразила это всё очень поэтично: «Фаду пришло с моря, огромного моря перед нами. Фаду пришло из плача по нашим морякам, которые ушли и не вернулись».
Давайте сейчас послушаем типичное «фаду моряка» в исполнении фадишта Фрей Эрнандо да Камара. Правда, этот исполнитель вовсе не моряк и даже не совсем профессиональный певец, хотя и записал несколько альбомов. По основной своей специальности он католический монах, о чем и говорит его первое имя Фрей — «брат». Такие вещи в Португалии случаются сплошь и рядом — там фаду поют буквально все, от портовых проституток до аристократов королевских кровей.
Хочу сразу с благодарностью упомянуть Лею Любомирскую, русскую писательницу, живущую в Португалии, сделавшую для меня подстрочники всех фаду, которые прозвучат сегодня.
Парень в зеленой куртке
Руки в карманах, отрешенный взгляд,
Манеры как у солдата или моряка.
Парень в зеленой куртке,
Черная прядь вьется на ветру,
Моряцкий берет набекрень
Я спросил у него, кто он такой, и он ответил:
«Я горец, к вашим услугам, господин».
Бедный парень в зеленой куртке,
Черная прядь вьется на ветру,
Моряцкий берет набекрень
Почему же меня терзают смутные предчувствия?
Мне кажется, что передо мной стоит обреченный.
Беги, спасайся, парень в зеленой куртке,
Черная прядь по ветру,
Моряцкий берет набекрень.
Но, выслушав меня, гордец не двинулся с места,
Равнодушный к моим отчаянным словам,
И остался на палубе в своей зеленой куртке,
Черная прядь вьется на ветру,
Моряцкий берет набекрень.
Потом я узнал, что он не вернулся,
Тот, кого только я мог спасти.
Ах, как жаль этого парня в зеленой куртке,
Черная прядь вьется на ветру
Моряцкий берет набекрень.
1. Frei Hernando da Camara. O rapaz da camisola verde
Но вернемся к нашему историческому экскурсу. В то время (в середине 19 века) чрезвычайно влиятельная в Португалии католическая церковь определила фаду как еретическое искусство, тем не менее фаду довольно быстро стало общенациональным искусством, не знающим сословных и статусных разграничений. Вообще в фаду удивительным образом сочетаются простонародность и аристократизм. С одной стороны, очень несложная музыка и бесконечные истории из жизни моряков, рыбаков, цыган, проституток, преступников, а с другой — стихи лучших португальских поэтов, камерность и благородная сдержанность исполнения.
Итак, к середине 19 века фаду снова вернулось в аристократические салоны, и его стали исполнять благородные дамы и кавалеры, чему во многом способствовала отчасти апокрифическая история про первую знаменитую исполнительницу фаду — Марию Северу. Она была портовой проституткой, дочерью содержательницы притона и бродячего цыгана, но прославилась не этим, а тем, что, по свидетельству современников, замечательно исполняла фаду. И еще тем, что у нее был душераздирающий роман с высокородным аристократом — графом Вимиозо. Масла в огонь подлила и ее романтическая смерть от чахотки — прямо на улице во время лиссабонского карнавала. Словом, это была ужасно трогательная история, популярная в Португалии до такой степени, что стала сюжетом для многочисленных фаду, литературных произведений и даже для первого португальского звукового фильма, выпущенного в 1931 году.
Ко второй половине 19 века устанавливается и каноническая форма фаду, которая практически не изменилась вплоть до наших дней. Это чаще всего четырех- или пятистрочные стансы, написанные десятисложником или александрином. Между куплетами, как правило, есть короткий инструментальный проигрыш — так называемая малая гитаррада. Есть еще и большая гитаррада. Это своего рода инструментальная прелюдия к концерту, чаще всего представляющая собой импровизационные вариации на темы популярных фаду, когда музыканты играют соло по очереди, демонстрируя свое мастерство. Фаду исполняются под аккомпанемент в основном трех инструментов. Это классическая испанская гитара, португальская гитара и так называемый гитаррон — акустический бас с шестью сдвоенными струнами, инструмент, размерами напоминающий контрабас, а формой — классическую гитару. Выглядит он примерно так.
Что же касается гитар, то у португальцев здесь есть своя специфика. Собственно гитарой они называют португальскую гитару — инструмент с шестью сдвоенными стальными струнами, по форме напоминающий большую мандолину.
Предшественником португальской гитары была английская цистра — ее завезли в начале 17 века в город Порту, где она вскоре стала модным инструментом в светских салонах. Причем первоначально португальская гитара была связана лишь с классической музыкой и некоторыми композиторами, писавшими пьесы исключительно для этой гитары. И только в середине 19 века сложился миф о нерасторжимом единстве фаду и португальской гитары. До сих пор существуют две абсолютно разные школы гитаристов и композиторов, работающих с португальской гитарой. Первая связана непосредственно с фаду, где инструмент служит обрамлением к голосу фадишта. У второй царит непосредственно звук гитары, которым наслаждаются виртуозы, такие как, например, знаменитый
В Португалии существует более десяти разновидностей этого музыкального инструмента, но главные из них — это лиссабонская гитара и гитара Куимбры, древнего университетского города, куда фаду пришло немного позднее. Впервые эти гитары появились во второй половине 18 века. Причем гитару Куимбры, как правило, настраивают на тон ниже.
У куимбрского фаду вообще есть целый ряд особенностей.
А традиционную классическую гитару в Португалии называют виолой. На первый взгляд, может показаться, что она в фаду выполняет вспомогательную функцию и служит только фоном для португальской гитары, но на самом деле это не так. Роль виолы в фаду чрезвычайно важна, потому что она вместе с басом несет основную ритмическую составляющую, определяет ритмическую структуру. Она, как правило, акцентирует слабую долю такта и при этом как бы подсекает и укорачивает ее, что создает специфическое движение чаще всего двухдольного размера, тащит ансамбль за собой. И уже внутри этого движения португальская гитара выписывает свои кренделя и орнаменты. Португальцы говорят, что в таком дуэте соединяется плотское и духовное: классическая испанская гитара в форме женского тела и португальская гитара в форме сердца.
Давайте сейчас в качестве примера взаимодействия голоса и инструментов в фаду послушаем в исполнении не самой знаменитой фадишта Изауры Гонсалвеш одно из классических и наиболее известных фаду «Португальский дом». Только в моей фонотеке есть около десятка исполнений этого фаду, но, пожалуй, именно в этом исполнении взаимодействие голоса и инструментов, их функции прослушиваются наиболее отчетливо и наглядно, и законы жанра безукоризненно соблюдены.
Португальский дом
Португальскому дому идет хлеб и вино на столе,
И если в дверь
Его усадят со всеми за стол.
Идет дому эта искренность, которой люди не скрывают.
Веселье бедности и огромное богатство в том,
чтобы довольствоваться тем, что отдаешь.
Четыре беленых стены, легкий аромат розмарина,
золотая гроздь винограда, две розы в саду,
изразцовый Святой Иосиф да весеннее солнце…
обещание поцелуев, две руки, готовые меня обнять.
Это и есть настоящий португальский дом!
В моем бедном доме нет недостатка в нежности,
Занавесками служат лунный или солнечный свет
Хватает малости, чтобы украсить мою простую жизнь,
Четыре беленых стены, легкий аромат розмарина,
золотая гроздь винограда, две розы в саду,
изразцовый Святой Иосиф да весеннее солнце…
обещание поцелуев и две руки, готовые меня обнять.
Это и есть настоящий португальский дом!
2. Isaura Goncalves. Casa portuguesa
Уже в наше время инструментальный состав фаду иногда стали расширять — от аккордеона и ударных до полного оркестра.
В первой половине 20 века фаду активно развивалось — усложнились мелодии и текст из непритязательно фольклорного стал более литературным и изысканным. Фаду стали писать на стихи выдающихся португальских поэтов — от великого Камоэнса до Фернанду Пессоа и Ари душ Сантуша. И португальские поэты рассматривали это как большую честь для себя. Когда первое фаду было написано на стихи Фернандо Пессоа, он сказал: «
В домах фаду собираются люди, которые днем работают врачами, таксистами или адвокатами, а по вечерам развлекаются пением. Часто к ним присоединяются начинающие певцы и музыканты: здесь не зазорно подсесть с гитарой к музыкантам, показать свое искусство и перенять лучшее у более опытных, спеть фаду собственного сочинения или послушать других. Такие вечера начинаются довольно поздно — не раньше девяти часов. В зале обычно темно и тесно, вопреки нынешним параноидальным тенденциям посетители курят и пьют вино.
И прежде чем слушать знаменитых исполнителей фаду, я хочу показать вам фрагмент современного вечера в одном из таких домов фаду. Вы услышите непрофессиональных или полупрофессиональных исполнителей. Я даже не знаю их имен. Нет у меня и переводов этих песен. Но сама атмосфера таких вечеров, атмосфера слушания и исполнения фаду здесь чувствуется очень хорошо. Пожалуй, сейчас нигде в мире уже нельзя услышать ничего похожего. Разве что во Франции, но и там такой камерности остается все меньше.
3. A Malinine
Существуют три основных темы фаду. Первая — фаду о фаду: о знаменитых певцах, поэтах и гитаристах, ностальгия о том, какое волшебное фаду было раньше
Вторая любимая тема — Лиссабон: фаду о городе, его жителях. Фадишта очень любят свой город и искренне считают его самым лучшим на Земле: лиссабонцы уверены, что у них самый лучший кофе, самая вкусная еда, самые красивые улицы и небо. Количество песен о Лиссабоне можно, пожалуй, сравнить только с количеством песен о Париже.
Третья тема фаду — это, разумеется, любовь во всех ее проявлениях. Как правило, трагическая и неразделенная. А еще чаще — воспоминания о прошедшей и утраченной по разным причинам любви.
Впрочем, встречаются фаду и на другие темы, но сквозная тема практически всех фаду одна — это ностальгия, сожаление о
Сейчас мы послушаем классическое в этом отношении фаду. Оно называется «Я залью вином свою боль». Советую обратить внимание на прихотливую строфику и богатство внутренних рифм, заметное даже в незнакомом языке. А текст там такой:
В прошлое воскресенье
Я заглянул в дом, где
(Mariquinhas — один из
Но там все так изменилось, и нигде не осталось
окошек с деревянными ставенками.
От первого этажа и до самой крыши
Я не нашел
что могло бы мне напомнить Марикиньяш,
И забито гвоздями голубоватое стекло,
И там, где была гостиная, теперь стоит письменный стол
Но ни покрывал с отделкой, ни виолы, ни гитары, ни подглядывающих украдкой соседей.
Время запустило свои когти в душу этого дома,
где мы иногда перекусывали сардинами,
где разгульными ночами, под звуки гитары
веселилась Марикиньяш.
Окна, такие яркие, с ситцевыми занавесками в крапинку,
потеряли всю свою прелесть,
потому что сейчас там только стекло с жестяными рамами.
И внутрь сегодня заходят те, кто идет в ломбард заложить
Вот до какого несчастья докатился прелестный дом Марикиньяш.
Чем делать из него то, что сделали, лучше бы его просто сломали.
Устроить ломбард там, где раньше было любовное гнездышко, —
это просто не укладывается у меня в голове.
Меня преследуют тоска и воспоминания о прежней страсти, вкус которой я попытаюсь забыть за жинжиньей (вишневой настойкой).
Что же, залить свою боль вином — это лучшее, что можно сделать, говаривала Марикиньяш.
4. Amalia Rodrigues. Vou dar de beber dor
Разумеется, качество видео оставляет желать много лучшего, но это неудивительно — ведь этой записи никак не меньше полувека. Зато это одно из немногих видео, на котором мы можем увидеть, так сказать, в расцвете лет и творческих сил, пожалуй, самую знаменитую исполнительницу фаду за все времена, легендарную королеву фаду — Амалию Родригеш. Более поздних записей в природе довольно много, аудиозаписей — навалом, но видеозаписей
5. Amalia Rodrigues (без звука)
Сейчас ее знает и почитает каждый португалец от мала до велика. Но дело даже не только в португальцах. До нее о фаду, кроме как в самой Португалии и португалоязычных странах, почти никто не слыхал. Это она, можно сказать, принесла его в мир.
Амалия родилась в 1920 году — точный день её рождения неизвестен. Она говорила, что «это было время черешен», стало быть, в июле. Поскольку даже ее родители не могли припомнить точной даты, она решила праздновать день рождения два раза —
Ее семья была очень бедной, девочка родилась пятой из девяти детей, причем четверо умерли еще в детстве. В Лиссабоне она жила у бабушки, которая настояла на том, чтобы девочку отдали в школу. Сдав экзамен за начальную школу, она бросила учебу, чтобы работать и помогать семье по хозяйству. Амалия стала вышивальщицей, но двух эскудо, которые она получала за день, не хватало даже на трамвай. Позже она чистила фрукты на карамельной фабрике, где за день можно было получить 6 эскудо, или продавала фрукты на пристанях Лиссабона. Она любила петь за прилавком, и быстро была замечена другими продавцами, которые начали просить её спеть ту или иную популярную песню, которые она разучивала по радио. И такая жизнь продолжалась до тех пор, пока семья не разрешила ей спеть на лиссабонских летних праздниках, когда каждый квартал приходил на конкурс со своей песней. Эти праздники были одним из главных событий в городе в те дни. Там она была замечена владельцем одного их клубов фаду, который пригласил её выступать у себя. В семье отнеслись к этому настороженно -это было не то, что они хотели для своей маленькой Амалии. Она заслуживала выйти замуж по крайней мере за почтальона и стать почтенной домохозяйкой. К ужасу матери отец решил сам отвести её в клуб. Там она сразу же стала первой звездой и с того времени начала зарабатывать деньги — первое время очень мало, но все же больше, чем торгуя фруктами.
В 18 лет Амалия представляет район Алкантара на конкурсе фаду и получает титул королевы фаду. В
В это время она знакомится с выдающимся композитором Фредерико Валериа, который написал для нее несколько песен, заложивших основу ее репертуара.
В 1944 году она уже с огромным успехом три месяца выступала в Бразилии, где записала свои первые пластинки, которые к
В том же году она была приглашена в парижский концертный зал «Олимпия» выступить на разогреве у знаменитой Жозефин Бейкер. Директор «Олимпии», выдающийся антрепренер Бруно Кокатрикс, который открыл широкой публике Жоржа Брассенса, Жильбера Беко, Эдит Пиаф, Ива Монтана, Джо Дассена и многих других, был настолько потрясен ее выступлением, что сейчас же подписал с ней новый контракт на серию сольных концертов. «Олимпия» и стала настоящим началом её международной карьеры.
Началась чрезвычайно насыщенная гастрольная жизнь, которая не прекращалась все 50 с лишним лет, что она провела на сцене. Она объездила буквально весь мир, и везде ее ждали переполненные залы, невероятный успех, восторги критиков, коллег и, разумеется, публики. Пожалуй, с наименьшим ажиотажем прошли ее концерты в СССР в 1969 году. В те годы, как, впрочем, и сейчас, у нас было не так много людей, способных оценить такую изысканную камерную музыку. К тому же, по воспоминаниям самой Амалии, все две недели гастролей ее, как представительницу враждебной капиталистической страны, сопровождала целая группа «искусствоведов в штатском», а одновременно с этим в советской печати ее, звезду с мировым именем и миллионными гонорарами, пытались изобразить как выразительницу надежд и чаяний угнетенного португальского рабочего класса.
В 1959 году Амалия встретила второго человека, оказавшего огромное влияние на её творчество. Ален Улман происходил из французской еврейской семьи, но родился в Лиссабоне; это был настоящий интеллектуал и талантливый композитор. Их сотрудничество изменило фаду навсегда. Улман познакомил Амалию с гораздо более сложными формами музыки и приобщил фаду к высочайшим достижениям португальской поэзии, как современным, так и классическим. В частности, он написал первые фаду на стихи Камоэнса. Это оказалось именно тем, в чем нуждалась Амалия на данном этапе, он помог ее голосу вырваться из рамок традиционного фаду и его лирики.
Апрельская революция 1974 года свергла фашистский режим Салазара, длившийся более 40 лет. Амалия, политически очень консервативная, стала мишенью для победивших левых. Она вдруг оказалась воплощением всех ужасов фашизма. На
Единственное, что её поддержало в то время, — это продолжение гастрольной жизни и признание международной аудитории. Почести, престижнейшие награды и титулы следовали непрерывно — только их перечисление занимает несколько страниц. Но она остается в депрессии приблизительно до середины
Её личная жизнь очень мудро оставалась в тени. Амалия была замужем дважды. Первым мужем был гитарист Франсишко, и этот брак оказался недолгим. Со своим вторым мужем, Сезаром Сеабра, она познакомилась и сочеталась браком в
После ее смерти в 1998 году в стране был объявлен трехдневный национальный траур. Это, наверно, единственный такой случай в истории. Амалия также стала первой женщиной, прах которой был перенесен в португальский Пантеон.
Но, как говорится, соловья баснями не кормят — давайте наконец
Улитки
Я пришла за советом — приди скорей, любовь моя.
Ах, эти
Они испаночки, они испанцы, эти улиточки, эти улитки.
Ай, побывала я в Испании, ай, побывала я в Испании,
И там ела с испанцами, и там ела с испанцами
Печеный бекон на шпажке, печеный бекон на шпажке
В соусе из улиток, в соусе из улиток
Ах, эти
Они испаночки, они испанцы, эти улиточки, эти улитки.
6. Amalia Rodrigues. Caracois
А теперь — одно из самых знаменитых фаду Амалии Родригеш. Оно называется «Свиданья Риты». Сюжет у него, можно сказать, классический и весьма распространенный. Существует множество его вариаций в культуре самых разных стран. Например, украинское «Била меня маты березовым прутом, щоб я не стояла с молодым рекрутом» или даже советское: «Девушка в платье из ситца каждую ночку мне снится. Не разрешает мама твоя мне на тебе женится».
Свиданья Риты
На рынке Рибейра (это рыбный рынок в Лиссабоне) расцвел любовный роман
между Ритой, торговкой рыбой, и рыбаком Шику.
Все, кто бывает там, знают, что Рита влюблена в Шику,
а Ритина мать не позволяет влюбленным встречаться.
Когда он проходит мимо, Рита улыбается, бесстыдница,
но Шику из осторожности к ней даже не подходит и ничего не говорит,
Потому что стоит Шику подойти поближе,
Как ее мамаша так разорется, что трясет всю Рибейру.
Они встречаются с утречка, изобретают разные предлоги,
и несколько ящиков свежих сардин — отличный повод обменяться любезностями.
И иные говорят во всеуслышанье, что, достаточно побыв паинькой,
Шику то и дело влепляет Рите пару поцелуев.
А когда днем он проходит мимо, Рита улыбается, бесстыдница,
но Шику из осторожности к ней даже не подходит и ничего не говорит,
Потому что стоит Шику подойти поближе,
Как ее мамаша так разорется
7. Свиданья Риты
И еще одно прекрасное фаду в исполнении Амалии Родригеш. Оно называется «Фаду Альфасиньо». Название построено на каламбуре: «alfacinha» буквально значит «салат», но это и повсеместно принятое прозвище лиссабонцев, в основном живущих в старых районах города.
Пусть ночь станет твоей наперсницей. Ночь всегда молчалива,
слушает, что ей говорят, и никогда ничего не пересказывает.
Твои глаза — птенцы, которые еще не умеют летать.
Будь осторожна, местные мальчишки лазают по гнездам.
Ах, твои глаза… кто, увидев эту красоту,
не захочет их съесть, как два листочка салата.
Столько очарования у фаду, оно все время такое разное,
Гитара вздыхает и плачет, и у каждого часа — свое рыданье.
8. Amalia Rodrigues. Fado alfacinha
Амалию Родригеш можно слушать бесконечно, но мы, к сожалению, сейчас не можем себе этого позволить. Нам надо успеть хоть немного рассказать и о других исполнителях фаду. А их, поверьте, очень много. Пожалуй, вторым по известности после Амалии является Карлуш ду Карму.
Казалось бы, ему сам бог велел стать исполнителем фаду. Он родился в 1939 году. Его мать Лусилия ду Карму была знаменитой певицей, а отец был содержателем дома фаду — вроде того, о котором мы говорили вначале. Этот дом фаду в старинном районе Лиссабона
Подобно Амалии Карлуш ду Карму очень много и с неизменным успехом гастролировал по всему миру, так же, как и она, получил несчетное количество всевозможных званий и премий. И, как и в случае с Амалией, наименьший успех пришелся на его концерты в Москве в 1986 году, где он выступал на такой маргинальной площадке как Центральный дом туриста.
Чрезвычайно плодотворным оказалось сотрудничество Карлуша ду Карму с выдающимся португальским поэтом Ари душ Сантушем. И сейчас мы послушаем две песни на его стихи. Первая — пожалуй, самая знаменитая песня ду Карму, без которой не обходится ни один его концерт, называется «Лиссабон — девочка и девушка». Вообще стихи Ари душ Сантуша довольно сложны, и подстрочник, конечно, не передает их поэтического очарования.
Обопру локоть о Каштелу, отдохну взглядом на Алфаме.
Так разматывается клубок моря и синевы.
Подложу под голову реку — подушкой мне станет расстеленный Тежу,
Простыни вышиты торопливо по канве поцелуя.
Лиссабон — мадемуазель и девушка, барышня,
Дает мне самый чистый свет.
Твои груди — это холмы, ты торговка рыбой,
Чьи призывы влекут меня, ты нежность,
Город, весь обшитый светом,
Скатерть, раскинувшаяся у берега моря.
Лиссабон — мадемуазель и девушка, любимая,
По двору (здесь игра слов: terreiro — это двор, и Terrerio do Paço — район Лиссабона) я прохожу мимо тебя и с Грасы (игра слов: de graça — бесплатно, и Граса — район Лиссабона) вижу тебя обнаженной.
Когда голубь на тебя смотрит, он улыбается.
Ты — уличная женщина,
И в самом высоком районе (игра слов: bairro alto — район в Лиссабоне) из своих снов
Я составлю фаду, которое сумел придумать.
Агуарденте (спиртной напиток) из жизни и медронью (плоды земляничного дерева)
Заставляют меня петь.
Лиссабон, лежащий в моей любви,
Город, раздетый моими руками,
Лиссабон, девочка, девушка, любовь моя,
10. Carlos do Carmo. Lisboa menina e moca
Подобное, не побоюсь этого слова, урбанофильское отношение к родному городу в еще большей степени характерно для следующей песни Карлуша ду Карму на стихи Ари душ Сантуша. Она называется «Фаду Кампу Гранде» (буквально «Фаду Большого поля» — это район в Лиссабоне). Здесь любовь к Лиссабону принимает уже просто экстатический характер. Когда я слушал эту песню, еще не зная ее содержания, мне и в голову не могло прийти, что так страстно и чувственно можно относиться к городу, а не к женщине. Кстати, именно в этой песне можно явственно услышать мелодию нашей цыганочки.
Мой старый дом, сколько бы я ни страдал, сколько бы ни скитался,
Ты как взмах крыльев над Кампу Гранде,
Здесь, в моей стране — сколько бы боли мне ни приносило мое отсутствие,
Потому что я знаю, что мои корни остались в Лиссабоне.
Мой старый дом остался во мне,
Это жжет меня, как пламя.
В моем старом доме я снова буду искать источники нежности,
Где осталось жить мое я.
Подруга, любовница, дальняя моя любовь,
Лиссабон, ты близок, но недостаточно.
Немая любовь, превращающая время в мгновение,
Страдающая любовь, израненная любовь,
Которая плачет в моем фаду.
Страдающая любовь, прочувствованная любовь,
Но не уставшая любовь, которой я живу и которую я люблю.
Одна рука — печаль, другая — тоска.
На моих раскрытых ладонях покоится свобода.
Дом, которому я принадлежу, путешествие в мое детство.
Это пространство, где я побеждаю время и расстоянье.
Я возвращаюсь домой, потому что надежда сопротивляется
Всему, что разрушает тоскующего человека.
Лиссабон не умолкает во мне, даже когда молчит.
Он — мое пламя, мой замок, моя Алфама,
моя родина, моя постель.
Ай, Лиссабон, я так мечтаю о тебе!
Согласитесь, что рядом с этим
11. Carlos do Carmo. Fado do campo grande
Хочу показать вам еще одну прекрасную исполнительницу фаду — Марию да Фе.
В отличие от Амалии и Карлуша ду Карму, она не так хорошо известна в мире, хотя, конечно, за свою почти
Любовь безумна
Она не приходит, если ее зовут, она возникает из ничего.
Про нее ходит дурная молва, будто любящий лишается рассудка.
Любовь обвиняют в том, что ничто её не заботит,
Что она не предупреждает о своем приходе и входит без стука.
Любовь безумна, но не смейтесь над этим безумством.
Возможно, тот, кто смеется, сам однажды станет неизлечимым безумцем.
Бесчувственные люди болтают о нас всякое.
Я понимаю, что это болтовня, но я и вправду лишилась рассудка
Любовь неосторожна, я никогда не видела большей дуры.
Она никого не уважает, но нет ничего хуже, чем плохо с нею обращаться.
Она шатается повсюду без толку, обращает внимание на всех и ни на кого,
То дуется, то прощает и даже обижает того, кто хочет ей только добра.
12. Maria da Fe. Любовь безумна
И еще одна забавная песенка в исполнении Марии да Фе. Забавная до такой степени, что почти к каждому слову в ней требуется примечание — буквально начиная с названия. Оно у этого фаду двойное: «Фаду шушу» или «Фаду кариока».
Шушу — это так называемый «мексиканский огурец», овощ, обильно произрастающий в Бразилии, и одновременно прозвище бразильцев вообще. У слова «кариока» (не путать с «караоке») много значений — это и прозвище жителей
Сама же песенка в целом довольно бессодержательная:
Фаду, странная песня,
Надело самарру (короткая кожаная куртка, в которой ходят португальские пастухи)
И как заправский путешественник дошло со своей гитарой до самого до
И этого нахального фадишту, этого отчаянного лабуха там все уже знают.
Он там водится с танцовщицами самбы и исполнителями модиньи,
Он там ест авокадо с витаматом (это такой напиток),
С гуараной (плод дерева и напиток из него),
С маракуйя и каруру (овощная смесь из черных бобов, окры, лука, обжаренная на пальмовом масле),
С кокадой (лакомство из кокоса), с батукадой (танец — разновидность самбы),
С ананасом и гуабадой (мармелад из гуавы).
Фаду хорошо до чертиков.
Этот породистый португальчик пьет кашасу (водка из сахарного тростника),
Ест попкорн, и даже в Катете (район
Его принимают за настоящего выходца из Рио.
Временами он идет в фавелу (трущобный район),
Обувает шлепанцы и обмякает.
Фаду, простая песня, теперь стало самбой.
13. Maria da Fe. Фаду шушу
Ну и в завершенье нашего вечера я хочу показать вам уже совсем современную фадишта, которая, на мой взгляд, может смело встать в один ряд с самыми выдающимися исполнителями фаду. Ее полное имя Мариза Рейш Нуньеш, а сценическое — просто Мариза. Она родилась в 1973 году в Мозамбике от отца португальца и матери мозамбиканки. Вскоре семья переехала в Лиссабон, где отец Маризы открыл ресторан и дом фаду в старинном районе Моурария. Там Мариза услышала фаду и начал петь сама. Дальше карьера ее развивалась по накатанному сценарию — выступления в домах фаду, первые записи, успешные гастроли за рубежом, семь альбомов, каждый их которых неоднократно стал платиновым, огромное количество призов и наград в Европе и США, номинация на Грэмми в 2007 году и так далее. BBC трижды (в 2003, 2005 и 2006 годах) признавало ее лучшей исполнительницей года. Не раз выступала она и в России.
Она создала имидж, отличный от классических
Вот, к примеру, в ее исполнении классическое фаду, которое стало каноническим в исполнении Амалии Родригеш и которое написал уже упоминавшийся сегодня Ален Улман. Собственно, это еще одна феминизация и развернутая метафора Лиссабона как женщины.
Мария Лижбоа (Мария Лиссабон)
Торговка, обутая в шлепанцы, движения, как у кошки.
В корзине у нее каравелла, а в сердце — фрегат,
Вместо воронов на ее шаль садятся чайки.
Когда ветер зовет ее на бал, она танцует с морем.
Платье из ракушек, водоросли в прическе,
А в венах слышится лай траулерного мотора.
Она продает мечты и запах моря, заклинает бури и штормы.
Имя собственное — Мария, а фамилия — Лижбоа.
14. Mariza. Maria Lisboa
А сейчас посмотрим фрагмент концерта в Лондоне и песню, которая называется «Безумие». Безумие — Loucura — это еще одно ключевое слово фаду. Причем оно характеризует не только натуральное или любовное безумие (помните, мы сегодня уже слышали песню Марии да Фе «Любовное безумие»), но и, так сказать, безумие творческое, экстаз, вдохновение. Сама же песня — это типичное фаду о фаду. И Мариза здесь, безусловно, поет о самой себе, но и не только о себе.
Я родом из фаду, я проживаю поющуюся поэму,
Фаду, которое я сама изобрела.
Я плохо говорю и могу выразить свою душу
Только, когда я пою.
Плачьте, плачьте, поэты моей страны,
Стебли от того же корня жизни, что нас свела.
И если бы вы не были на моей стороне,
не было бы ни фаду, ни фадишту, подобных мне.
Этому голосу так больно,
Это ваша вина, поэты моей жизни.
Это безумие, говорят мне,
Так будь благословенно безумие
Пения и страдания.
Плачьте, плачьте, поэты моей страны,
Стебли от того же корня жизни, что нас свела.
И если бы вы не были на моей стороне,
Значит, не было бы ни фаду, ни фадишту, подобных мне.
15. Mariza. Loucura
Ну и напоследок, чтобы оставить вам впечатление поярче, еще одна песня. Это тоже классическое фаду. Надеюсь, что ее название «Белая роза» не вызовет у вас ассоциаций с группой «Ласковый май», хотя содержание ее очень простенькое:
С белой розой на груди я танцевала с кем попало
И так вертелась в танце, что с розы облетели лепестки.
Кто готов отдать свою любовь,
Пусть сорвет белую розу и приколет себе на грудь.
О розовый куст, розовый мой кустик, розовый куст из моего сада,
Если ты так любишь розы, почему не любишь меня?
Кто готов отдать свою любовь,
Пусть сорвет белую розу и приколет себе на грудь.
Сорви белую розу, приколи себе на грудь.
Но послушайте, как Мариза ее поет, посмотрите на лица молодых ребят, которые ей аккомпанируют, обратите внимание на парнишку, играющего на португальской гитаре, — он как будто сошел со знаменитой картины Караваджо «Юноша с лютней». И вы еще раз увидите, какая это, повторяю, живая и прекрасная музыка.
16. Mariza. Rosa Branca